Фабрика радуги.

Категория: Фанфики \| Автор: Алиса \| Просмотров: 7217
Дата: 9-03-2014, 18:22
Слухи о том, как на самом деле создается радуга, давно уже ходили среди жителей Эквестрии. Хотя в радужном отделении погодной фабрики работало немалое количество пегасов, почти все они выполняли, в основном, завершающие этапы работы. Известно было лишь то, что реки спектров индивидуальных цветов радуги лились из решеток в огромные емкости. Здесь рабочие аккуратно и равных пропорциях переливали Спектру в радужные коагуляционные резервуары, расположенные по всей фабрике и окружающему ее городу. Затем, эта смесь перенаправлялась этажом ниже, где другие работники распыляли ее хранили у себя до тех пор, пока отвечающие за создание погоды пегасы не заберут ее на место работы. Однако, никто не знал, как создаются индивидуальные Спектры. Никто и никогда не видел, чтобы какие-либо составляющие ввозили в город, из-за чего не существовало ни малейшего представления, что требуется для создания радуги. Туристы, посещавшие фабрику, обращали внимание на зловещую, абсолютно ровную стену с массивными дверьми, все время закрытых от любого пони. В то время как общая архитектура завода и использующиеся там указатели и знаки были беззаботными и гостеприимными, входы на верхние уровни Фабрики Радуги были перекрыты неожиданно резкими предупреждениями о возможных смертельных опасностях и угрозах жизни. Сама же стена была создана не из чистых, белых облаков, как весь остальной город, но из чёрных, грозовых туч. Стать работником верхних уровней радужной фабрики означало пожертвовать возможностью жить за пределами этих чёрных стен. Рабочих принуждали давать клятву неразглашения и запрещали покидать завод; жили они с тех пор только внутри здания. Те немногие, кому удавалось выбраться оттуда не в мешке для трупов, были уже слишком сломлены и подавлены, чтобы говорить о своей работе. Все это породило множество теорий: темная магия пленных единорогов, химикаты и токсичные вещества, с которыми не стал бы иметь дело ни один разумный пони, и даже подозрения о некой ранее неизвестной сестре Селестии, чьей задачей стало создание Спектров вместо подъема луны или солнца. Истина была еще кошмарнее. * "… Но метод пегасов позволяет узнать Как радуга устроена, легко и без прикрас» – Пойдем, Орион! Мы опоздаем на наш последний тест! – позвала своего друга Скуталу. Она подросла, шел ее последний год в полетной школе. И, как и все остальные пегасы в этой школе, она ужасно нервничала перед экзаменом. Те пони, что сдавали его, получали возможность свободно перемещаться по миру, получать свои кьюти-метки — если все еще их не получили, — и ¬устраиваться на работу. Малоизвестно, что происходило с теми жеребятами, которые проваливали тест. Точнее, об этом мало кто вообще задумывался. Случалось так, что один или два ученика в классе попросту не обладали достаточными навыками для исполнения точных маневров. На заваливших тест смотрели свысока в самом худшем смысле этого слова, их избегали и ненавидели. В Клаудсдейле среди жителей всегда была распространена некая форма национализма. Если ты не являешься лучшим, или хотя бы не показываешь потенциала быть лучшим, тебе не разрешалось быть частью «славного народа». Скуталу чуть подвинулась, когда рядом с ней сел Орион, — высокий, жилистый пони. Тот распушил свои светло-коричневые перья и неловко улыбнулся, оглядываясь по сторонам. Они, вместе со всеми остальными пегасами-выпускниками, сидели в просторной, открытой комнате ожидания с видом на колизей. В отдалении виднелась Фабрика. Орион взглянул в ее сторону и сглотнул. — В чем дело, Орион? Боишься, что достанется безнадежная работка в снежном отделе? Орион рассмеялся, но потом закрыл глаза и вздохнул. — Да нет, просто… Не знаю. Не думаю, что у меня получится. Что если я завалю тест? Что если я не завалю, но все равно выступлю достаточно плохо, чтобы меня потом все разлюбили? Не знаю, вынесу ли я вообще ссылку… Куда нас могут отправить, кто-нибудь знает? Скуталу по-дружески пихнула Ориона в бок. — Никто не знает, дурашка. И мы не завалим. У всех все получится. Ну, по крайней мере я точно сдам, — она рассмеялась. — Спасибо советам Рейнбоу Дэш — теперь я уверена в своем успехе. — О, ну да, конечно. Ты меня утешила. Это и в самом деле воодушевляет примерно так же, как излучаемая здесь всеми ненормальная ненависть. — Кончай паниковать, трусишка, — одернула его Скуталу. — Мне кажется, что единственная пони, среди нас, которая может провалить тест, — это вон та, желтая с темно-зеленой гривой. Это она тогда целый месяц проболела, ну, ты знаешь. — Ага, точно, — Орион вытянул шею, чтобы разглядеть пони. — Это та, у которой была тяжелая травма копыта и крыла. Но она выглядит вполне уверенной в себе. — Посмотрим, посмотрим, — протянула Скуталу, и повернулась, чтобы посмотреть на саму Фабрику. От ее вида у пони по спине пробежали мурашки, но от гордости, а не от страха. — Я надеюсь получить какую-нибудь крутую активную погодную работу. Представляешь? Все жители Понивилля и Филлидельфии будут смотреть на меня и кричать «Смотрите, это же Скуталу! Потрясающая летунья! Она точно из Клаудсдейла, вне всяких сомнений!» — она улыбнулась от удовольствия, на мгновение забыв о волнении. — Это будет нечто, я согласен. И кстати, разве само происхождение из Клаудсдейла уже ли не повод для благоговения? — Действительно. Хвала Стае. — Хвала Стае. — По местам, пони, по местам, — тучный темно-желтый пегас направился ко входу в колизей. — Вызывать будем поименно. Ваши экзаменаторы находятся на восточной стороне поля. Не вздумайте, повторяю, НЕ вздумайте забирать слишком далеко на запад. Если они потеряют вас из виду, провал засчитывается незамедлительно. Глубоко вдохните. Разомните крылья в последний раз. Тест состоит из трех частей. Погодная уборка, Ловкость, и Равновесие. Очистите облака, пролетите через обручи, затем направляйтесь на отмеченную высоту. Сложите крылья минимум на три секунды. Чуть меньше, и тест провален, но помните — «бонусных баллов» за лишние секунды не предусмотрено. Наконец, остановите падение до того, как коснетесь поверхности облака. Все ясно? Вопросы есть? — инструктор сделал паузу, и внимательно посмотрел на каждого пони в комнате. Все взгляды были направлены на него, ни один из пони не выдал своего замешательства. — Что ж, хорошо. Аврора Дон. Ты первая. Очисти, Лети, Падай, Заверши. Желтая пони кивнула и быстро подбежала к стартовой аппарели. Она внимательно следила за наблюдающими судьями, дождалась кивка от всех трех, и с силой оттолкнулась. Аппарель мягко спружинила под ней. Все смотрели, как Аврора быстро добралась до начальной высоты, а затем начала точную и направленную атаку на расположенные в небе облака. Благодаря безупречным расчетам и грамотно выбранным углам, небо вскоре было очищено от всех следов влаги. Скуталу и Орион смотрели с открытыми ртами за тем, как первая испытуемая выполняла быстрые и крутые повороты, пролетая точно через центр каждого из обручей. Наконец, Аврора поднялась на требуемую высоту, зависла на секунду, и сложила крылья. Группа учеников затаила дыхание, когда она начала падение вниз, к облакам, и напряженно считали секунды. Одна… Две… Три. Как только ее крылья открылись в нужный момент, все разом выдохнули с облегчением. Вдруг крылья Авроры резко вздернулись вверх, и ученики вздрогнули от ужаса услышав громкий, жуткий хруст, моментально сменившийся пронзительным криком. Многие, как Орион, закрыли глаза крыльями, в то время как другие, вроде Скуталу, от страха не могли оторвать взгляда от желто-зеленого с примесью красного пятна, которое глухо врезалось в облако. Трое судей указали копытами вниз и зашуршали бумагами. Не тратя времени, инструктор снова вышел вперед и, словно ничего не произошло, громко объявил следующее имя. — Дейзи Филдс. Очисти, Лети, Падай, Заверши. Скуталу и Орион уставились на него, разинув рты. Следующий пони сглотнул, но направился к спуску и взлетел. Они обернулись, чтобы посмотреть на холм на облаке, образовавшийся там, куда упала Аврора. Когда ветер разогнал взметнувшиеся в воздух частички облака, они увидели как желтая пони, дрожа, попыталась подняться на копыта, но тут же снова упала с криком. — Фарадей Спотс. Очисти, Лети, Падай, Заверши. Аврора продолжала попытки двигаться, стеная от каждого шага. Ее ноги не пострадали, она спокойно могла ходить, но было очевидно, что ее страдания вызваны как болью в суставах крыльев, так и утратой возможности жить как другие пегасы. Скуталу ощутила, как рядом беспокойно заерзал Орион. В его глазах виднелись слезы, а лицо приняло угрюмое выражение. — Холидей Шайн. Очисти, Лети, Падай, Заверши. — Никто не собирается ей помогать, — процедил Орион сквозь зубы. Скуталу было очень, очень жаль желтого пегаса, но она не могла позволить себе придти ей на помощь. Если она это сделает, то сама провалит тест и будет сослана из Клаудсдейла и других знакомых ей мест в Эквестрии туда, где ни она, ни любой другой провалившийся ученик никогда не посмеет запятнать репутацию Клаудсдейла. Это ужасающий позор и Скуталу просто не могла подвести себя. Она не могла подвести друзей и уж точно не могла подвести Рейнбоу Дэш. Только не после всей той заботы и помощи, которыми та окружала ее всю жизнь. Скуталу сморгнула слезы с глаз и заставила себя сосредоточиться на остальных выступающих учениках. Один за другим он взлетали, успешно выполняли задания и направлялись к восточным воротам под взгляды сидящих на трибунах судей. На этом Скуталу полностью сфокусировалась. Пройти тест. Долететь до ворот. Прожить счастливую жизнь. — Орион Солстайс. Очисти, Лети, Падай, Заверши. — … Нет. — Что? — инструктор сделал шаг назад, приподняв переднюю ногу. — Ты не можешь просто так отказаться от полетного испытания. Лети на поле, пока судьи не разозлились. — Нет. Д-даже не притворяйтесь, что вас беспокоит мое будущее, раз вас совершенно не беспокоит ее, — воспротивился Орион, однако голос его звучал не очень уверенно. — Вы все время говорите, как для вас важно, чтобы мы заполучили хорошую жизнь, и, тем не менее, позволяете тем, кто провалил тест, страдать от непереносимой боли! — Тащи свой круп на поле, пока я сам тебя не провалил, — угрожающе проорал инструктор. — Ну и отлично! — вспылил Орион, и встал на аппарель. Дождавшись кивков судей, он тут же взлетел, однако, даже не набрав начальной высоты, резко свернул и аккуратно приземлился рядом с Авророй. Она повернула голову и посмотрела на него. По ее лбу и бокам стекала кровь, а слезы ручьями текли по лицу. — Чт… Что ты делаешь? Ты же провалишь тест, как и я. Ты будешь изгнан. — Уж лучше я буду изгнан отсюда, раз здесь так относятся к пони. Не смогу жить, как ни в чем не бывало, зная, что кто-то этой возможности лишился. Аврора улыбнулась. Радость ненадолго сменила грусть в ее потемневших, опухших от слез глазах, пока она не споткнулась и боль вновь не пронзила ее тело. Орион подошел ближе и приобнял крылом желтую пони, поддерживая ее. Он бросил полный ненависти взгляд в сторону судей. Те невозмутимо посмотрели в его сторону и просто указали копытами вниз, прежде чем вновь перевести взгляд на аппарель и следующего ученика. Скуталу стояла в шоке, едва расслышав, как назвали ее имя. Она молча подошла к аппарели, не сводя глаз со своего друга и пони, ради помощи которой он пожертвовал собой. Но мгновение спустя она тряхнула головой, пытаясь избавиться от мешавших чувств, и посмотрела в сторону судей. Они по очереди кивнули, а в голове ее в это время роились мысли. О, Селестия, что же мне делать? Я не могу подвести всех кого я знаю… но я никогда больше не увижу Ориона… наверное… Надеюсь, он знал на какой риск идет, когда поступил так. Наверняка он сейчас думает о том же. Она бросила взгляд на Ориона, но он не смотрел в ее сторону. Скуталу взлетела с тяжелым сердцем. Инстинкты немедленно взяли свое, как только привычный порыв прохладного ветра окружил ее и унес все мрачные мысли. Она притормозила на требуемой высоте, а потом рванула вперед, отмечая в памяти каждое облако и формируя план игры. Всего за полминуты небо было чистым. Она заложила вираж и нацелилась точно на первый обруч. Сильно взмахнув крыльями, она на огромной скорости пролетела через обруч, затем через второй, а потом и через третий, мастерски входя в повороты и используя заносы. Скуталу описала кривую в направлении предпоследнего кольца, которое располагалось рядом с полом арены. Снижаясь, она заметила краем глаза Ориона и Аврору, уже почти добравшихся до западных ворот. Орион оглянулся на нее, и улыбка скользнула по его лицу. Концентрация Скуталу распалась. Орион все-таки знал, что делал. И ему было не все равно. Он будет скучать по ней, а им даже не удастся попрощаться. Скуталу врезалась в нижний край кольца, пролетела спиной вперед несколько футов и упала на землю. Резкий приступ страха заставил ее вскочить обратно на ноги и захлопать крыльями, поднимаясь в воздух. Может, это не засчитают за ошибку, — подумала она, — я же все еще могу летать. Отвлеклась на секунду, бывает ведь. Она развернулась к судьям. Три копыта смотрели вниз. И тогда Скуталу заплакала, слезы застлали ее глаза. Это было неправильно. Так не должно было случиться. Ничего из этого. Орион должен был пройти испытание и болеть за нее, стоя у восточных ворот. Она не должна была смотреть в его сторону, она должна была быть сосредоточена на полете. Но оправдываться было бессмысленно. Признав поражение, она медленно подлетела к Ориону, приземлилась рядом и посмотрела на него своими пурпурными глазами. Он посмотрел на нее в ответ и улыбнулся. — Смелый поступок. Скуталу опустила голову и всхлипнула. Она обошла Ориона сбоку, приподняла крыло, и вместе они помогли Авроре добраться до западных ворот. Перед ними открылся неосвещенный, длинный коридор, на стене которого висело неброское указание для «проваливших тест» двигаться к противоположному концу. Они постояли некоторое время не шевелясь, собираясь с духом и гадая, куда будут сосланы, и только затем вместе шагнули внутрь. * «Философию радуги осмотрим свежим взглядом, С мифом Клаудсдейла не стоявшей и рядом. Пускай не обманет вас город парящий Радушным приемом и прекрасным фасадом». В конце коридора, около пустой кареты в расслабленной позе скучали трое внушительных пони. Один из них поднял взгляд на вошедшую троицу, виновато опустивших глаза. Они стояли в самом низу колизея, откуда виднелись расположенные далеко внизу холмы и поля Эквестрии. — Э. Босс! У нас тут парочка дрянных пегасиков, — крикнул этот пони другому, самому крупному из них, который стоял у другого конца кареты. — Пора за работу, ага? — Остынь, торопыга. Может, еще появятся. — Н-нет… Я была п-последней, — всхлипывая, сказала Скуталу. Орион смог лишь кивнуть головой. — Н… Нас… — здесь она сделала паузу, глубоко вдохнула и приняла решение — что бы ни случилось, оставаться сильной. — Нас лишь трое. И Аврора… она сломала крылья. Ей нужна помощь. — Аж плакать хочется… Какое нам до того дело? Это ж хорошо, что она назад прилететь не сможет. — Может мы и завалили это дурацкое испытание, но это не означает, что наша жизнь потеряла ценность! — выкрикнула Скуталу в приступе гнева. Она не была намерена терять чувство собственного достоинства. — Ладно, ладно, умолкни. Эй, Пэтчес. Подлечи-ка раненую перед вылетом. Не хочу, чтобы сиденья были кровью запачканы, я их тока-тока в порядок привел. А вы двое, брысь внутрь! Орион и Скуталу запрыгнули в карету и попытались устроиться поудобнее на жестких сиденьях, оставив место для Авроры. Как только третий пони закончил перевязывать Авроре крылья, она осторожно вошла в транспорт и улеглась на скамью. Скуталу придвинулась ближе и наклонилась, чтобы было удобнее разговаривать. Дверь кареты захлопнулась. Главный пони встал сзади, рядом с ней, и внимательно следил за пассажирами. — Что ж, — тихо произнесла Скуталу, стараясь не говорить слишком громко. — Значит, ты Аврора? Меня зовут Скуталу. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах. — Любая встреча друзей — желанная встреча, — кротко и искренне ответила Аврора. — Мы сделали все, что смогли. Нам остается сказать себе только это. Да и кто говорил, что город изгнанников так уж плох? Неожиданная мысль посетила Скуталу, когда она обдумала ответ Авроры. Никто ведь никогда не рассказывал о том месте, куда ссылали пегасов. Некоторые пони считали его чем-то вроде другой страны, например, откуда происходили зебры. И это позволило Скуталу осознать кое-что куда более интересное. — Эй, а если нас отвезут в места, откуда родом Зекора, то тогда можно найти способ вернуться. Ведь вход в Эквестрию нам не закрыт. А Флаттершай, — одна моя подруга, — тоже пегас и живет в Понивилле. Она не училась в летной школе и никогда не проходила испытания. И никто не приходил, чтобы забрать ее. — В самом деле, — кивнув, согласилась Аврора. Орион услышал их и подключился к разговору. — Знаете, мне кажется, что причина, по которой нас высылают отсюда, это потому что ни один пони Клаудсдейла не желает признавать, что хоть кто-то, кого исключили из летной школы, родом из их города. И теперь я понимаю, насколько мне отвратительно это чертово место. Никогда туда не вернусь. — Может быть именно поэтому никто из пегасов не возвращается? Им просто не нравится бывать в Клаудсдейле. — Вас, проклятых и никчемных пони, даже «пегасами» нельзя назвать, — произнес стоящий у двери Босс. Он слегка покачивался в такт летевшей в неведомом направлении карете. — Вы — просто никудышные отбросы. Никто не возвращается из изгнания, вне зависимости от причины. Вы даже это свое идиотское испытание не прошли, да меня тошнит от вас! Скуталу спрыгнула с сиденья, взлетела и ткнула передними ногами в сторону Босса. — Заткни свою вонючую пасть, ты не имеешь права с нами так обращаться! Босс замахнулся копытом и ударил Скуталу так, что она рухнула на пол. — Я могу обращаться с вами так, как захочу. К вашему сведению, таких как вы за пони не считают что в Клаудсдейле, что во всей Эквестрии. А теперь, мать твою, вернись на место и захлопнись, пока мы не доберемся до места назначения. — Куда нас везут, хотя бы? Вряд ли в нашем положении мы сможем кому-нибудь рассказать об этом, а вы, как перевозчики, должны что-то знать, — осторожно поинтересовался Орион. — А чтоб я знал… Мы передаем эту карету в копыта пони в костюме и получаем мешок монет за то, что храним рты на замке. Уже тысячу лет так было, так и останется. Трое пони снова прижались друг к другу, в страхе перед неизвестностью. Они молчали и терпели эту невыносимую поездку, погруженные в свои мысли. Друзья, любимые, семьи и домашние питомцы. Все они больше никогда их не увидят, и некоторые даже ни за что не узнают, почему это произошло. В ожидании прошел час. Затем второй. И, наконец, карета резко затормозила, накренившись при остановке и прервав неуютную тишину. — Ага, — улыбнулся Босс. — Мне пора выходить. Теперь ведите себя хорошо, пони. Счастья вам, в какой бы выгребной яме вы не оказались. Открыв дверь кареты и впустив порыв холодного ветра, Босс выскочил наружу. Снаружи уже стояла ночь, хоть глаз выколи. Скуталу присмотрелась к проему и заметила, как кто-то другой заглянул внутрь. Пони была одета в черный костюм, хвост выкрашен в неестественно черный оттенок. Лицо и грива скрывались за темной, свободной маской. Видны были лишь алые глаза, равнодушно рассматривавшие сидящих пони. Их удивленный взгляд немедленно остановился на Скуталу, и та с вызовом уставилась в ответ. Прошла секунда. Темная пони захлопнула дверь и карета вновь тронулась с места. — Ну, теперь мы хотя бы можем поговорить, — прошептала в темноте Аврора. Однако говорить им было не о чем. * «У красоты его второе дно, ведь долгие годы Клаудсдейл в ответе за стабильность погоды.» Наконец карета, качнувшись, остановилась. Три несчастных жеребенка рассеяно заморгали, проснувшись — они решили поднакопить сил перед тем, что им предстояло увидеть, и уснули в пути. С громким скрипом дверь вздрогнула и широко распахнулась. Мимо кареты проходили другие пони, тоже одетые в маски и костюмы. Скуталу снова моргнула — яркий свет мешал видеть. Они находились в облачном здании. Как только ее глаза привыкли к освещению, она смогла различить больше деталей. В основном, пони в черном пробегали мимо. Некоторые из них держали планшеты, другие тащили на себе кейсы или еще какие-нибудь важные предметы. Комплекс был заполнен различной механикой и указателями. С потолка сбегало множество труб, и воздух наполняло непрерывное жужжание, которое дополняли другие звуки промышленного производства, вроде грохота и сирен. Скуталу охнула. — Это место… Его архитектура… Здесь все такое знакомое… Похоже, мы на погодной фабрике! Орион нахмурился. — Да быть не может. Мы ехали гораздо дольше, и сейчас должны находиться далеко не то, что от города, но и от самой Эквестрии. — Вообще-то, Скуталу вполне может быть права, — задумчиво произнесла Аврора. — Я обратила внимание… До места первой остановки, когда мы вылетели из колизея, и от остановки до сюда прошел одинаковый промежуток времени. Но… не знаю, я не уверена. Может быть, это просто совпадение. — Здорово, мулы, — прозвучал громкий и властный голос. Несколько пони в костюмах отступили, освобождая дорогу для темно-красного пегаса в белом лабораторном халате. — Вы, дегенераты дорогие, наверное размышляете над тем, где очутились. Глупые жеребята, вы в Клаудсдейле! На Фабрике Радуги, если быть точным. Позвольте мне провести для вас экскурсию. — Что здесь происходит? Вы что, собираетесь сделать из нас рабов? Нетушки, спасибо, я, пожалуй, предпочту изгнание, — крикнула Скуталу. Орион и Аврора поднялись со своих сидений и встали позади нее, кивнув в знак согласия. — Словно у вас, отбросов, есть выбор. Вы останетесь здесь до конца жизни! Ох, простите, где же мои манеры?… Я — доктор Атмосфер. И если вы сейчас вдруг представили себе какие-нибудь страшные хирургические опыты, поспешу разуверить вас, что медициной я не занимаюсь. Удивительно, как много бездарных пегасов так считает… Нет-нет, я занимаюсь инженерией. Я один из ведущих ученых на этом заводе. Полагаю, ознакомительный тур по нижнему уровню фабрики вам проводили, так? Трое пони медленно кивнули, неуверенные в том, к чему все ведется. — Отлично! Кто скажет мне, где экскурсия начинается? Орион первым подал голос: — Там, где Спектра подается сверху и смешивается. — Очень хорошо. Как жаль, что ты совершенно бесполезен для Стаи, мог бы стать довольно умненьким, — доктор Атмосфер садистски улыбнулся и похлопал Ориона по макушке. — Но сегодня мы на верхнем этаже. Пожалуйста, следуйте за мной и не отставайте, иначе мои помощники будут вынуждены… подбодрить вас, — с этими словами он подмигнул пони в костюмах. Кивнув, трое из них шагнули вперед и ткнули пегасов тазерами. Доктор Атмосфер заржал, когда те завизжали от боли и рухнули на пол, и продолжал смеяться, пока те поднимались на ноги. Скуталу сморгнула слезы с глаз и еще раз встряхнулась, стараясь сбросить покалывание во всем теле. Она резко обернулась и внимательно осмотрела каждого пони в костюме, какого смогла разглядеть. Ни у кого из них не было алых глаз, как у той пони из кареты. С неохотой она побрела вслед за красным инженером. — В этом отделе вам просто-напросто следует соблюдать осторожность, — доктор Атмосфер начал говорить тоном, почти неотличимым от того, каким проводили большинство ознакомительных туров на нижних этажах. — Здесь есть множество укромных мест, щелей, отдушин и чанов, в которые легко провалиться. Надо быть очень осторожным, чтобы не навредить себе. В конце концов, вы все настолько безнадежны, что еще чуть-чуть и даже нам негде было бы найти для вас применение, — он злорадно оглянулся на насупившуюся от оскорбления троицу. Они прошли через серию залов, заполненных вибрирующими механизмами и сборочными конвейерами, расположенными вдоль центрального прохода, при необходимости нагибаясь, чтобы пройти под свисающими кабелями, или аккуратно перешагивая через испускавшие пар трубы. Чем глубже в здание они заходили, тем все холоднее и холоднее становились помещения. Все трое осматривались, прислушивались и искали любые возможные пути к спасению. Им не удалось найти ни одного. — А сейчас позвольте мне рассказать вам кое-что. В Клаудсдейле создается погода. Если бы не мы, вся Эквестрия страдала бы от голода, морозов, наводнений, и вообще жить в ней было бы не сладко. И это делает нам особую честь, которую нельзя порочить, э-э-э, некомпетентными жеребятами вроде вас. Как, по-вашему, мир бы нам доверял, если бы такие пегасы, как вы, летали по небу с гордым именем Клаудсдейла? Нет-нет, со всеми вами нужно было что-то сделать. И однажды, примерно тысячу лет назад, нас посетила потрясающая идея. Ох, и умные же тогда жили пони, скажу я вам. Таких сейчас не сыщешь. Но я отвлекся, ха-ха. Давайте-ка быстро через эти двери, не заставляйте подбадривать вас снова, — доктор Атмосфер открыл массивную дверь в узком коридоре и в приглашающем жесте вытянул копыто. Как только Скуталу и ее спутники зашли внутрь, он снова рассмеялся. — Наслаждайтесь остатком вашей жалкой жизни. И с этими словами он с грохотом захлопнул дверь. Они отвернулись и стали рассматривать помещение, в которое их привели. Оно было довольно просторным и пустым, формой похожее на амфитеатр. В одном из его концов стояло шесть квадратных чанов, каждый из которых был почти доверху заполнен индивидуальным цветом Спектры. Над ними располагалась необычного вида машина. От основного блока отходили шесть гибких труб, каждая вела к своему чану. В верхней части блока имелось одно-единственное отверстие, покрасневшее от ржавчины, несмотря на то, что все остальные детали машины были на удивление чистыми. Еще выше над всем этим располагалась довольно сложная конструкция, состоявшая из цепей и шестерней, свободно свисавших с балок и труб. И над всем этим были установлены мостки, ведущие от стены к стене, и с каждой стороны оканчивающиеся дверью. На полу помещения сидела и тихо переговаривалась небольшая группа сломленных, плачущих пони. — Те пони, что в костюмах… они из другой летной школы города, — пораженно сообщила Аврора. — А эти пони… ну, которые там сидят, видите? Я помню, у нас была однажды поездка в частную школу «Левитирующие Акры». Я помню, что встречала их там. — Выходит… вот, значит, куда попадают все «отбросы»? Их не ссылают, а заставляют работать всю оставшуюся жизнь? — всхлипнул Орион. Получается, вместо того, чтобы помочь, он обрек себя и свою лучшую подругу на рабскую жизнь. Скуталу вытянула крыло, ободряюще взяла его за подбородок и улыбнулась, прекрасно понимая его уныние. — По крайней мере, нам не придется мириться с этим в одиночку, — прошептала она. Неожиданно, в группе бывших учеников наметился беспорядок. Пони из неизвестной школы взлетел и рванул по направлению к одной из дверей наверху. Тут же двое пони в костюмах сорвались с места, моментально догнали и прижгли беглеца тазерами. Пони судорожно дернулся в воздухе и камнем упал вниз. Он упал с четко слышимым треском, несколько раз резко выгнулся и затих. Остальные пони отшатнулись, с ужасом глядя на своего друга. Они долго, с надеждой, смотрели на него. Он больше не шевелился. Кто-то тихо заплакал. Остальные молча отвернулись, слишком подавленные, чтобы испытывать какие-либо еще эмоции. — Похоже, этот вариант исключен, — пробормотала Аврора, ни к кому не обращаясь. — К тому же ты сейчас по-любому не сможешь лететь, — заметил Орион. — Тот парень, медик. Пэтчес, или как там его… Он вправил мне суставы крыльев и перевязал в тех местах, где порвалась кожа. В гонках участвовать мне теперь не суждено, но… лететь я смогу. Они неторопливо пошли вперед и присоединились к группе пони, смотря на каждого с сочувствием. — Смотреть сюда, безмозглые мулы! — выкрикнул один из одетых в костюмы пони. После предыдущей демонстрации никто не осмелился ослушаться приказа и все направили взгляды на мостки. В этот момент одна из дверей открылась. * «Вы спросите: «В чем их секрет заключен?» Кроется ответ в стенах простого завода.» Двое представительных пегасов вышли на мостки и бросили неприязненный взгляд вниз, на собравшуюся там толпу жеребят. Один из них подошел к небольшой трибуне в центре и заговорил громко и четко. — В данный момент вам уже всем должно быть ясно, что вас не отправят в изгнание. Ссылки не существует, и никогда не существовало. Вы на Фабрике. И вы никогда не покинете Фабрику. И хотя вас можно назвать бесполезными, это тоже не совсем правда. Вы бесполезны для своей стаи в качестве пони. Но вы все равно можете принести пользу! Пользу для всех пони этой огромной страны. Вы будете помогать нам создавать радугу! Прекрасную, магическую радугу, разве это не великолепно? — таинственный глашатай восторженно ухмыльнулся, ловя на себе полные отвращения взгляды стоящих внизу жеребят. — Я так и думал, — рассмеялся он. — Ведь это такая, знаете ли, честь, что любой пони потеряет дар речи! Итак, есть ли у нас добровольцы? И снова все уставились на него с ненавистью. Одна светло-розовая пони из «Левитирующих Акров» отважно выступила вперед и крикнула: — Как вам может все это сходить с копыт? Как могла Селестия, или даже Луна знать об этом и терпеть это? Это рабство! Это издевательство! — Думаю, вы обнаружите, что все на самом деле не совсем так, — другая пони вышла из тени к трибуне. Она была в костюме и скрывающей лицо маске. Первый пони отошел в сторону, освобождая место для нее. Скуталу заметила, что эта пони была той самой, с алыми глазами, которую она видела раньше. Она стала слушать более внимательно. Голос пони показался ей знакомым. — Тысячу лет назад, когда Селестия изгнала свою сестру из Эквестрии и заточила ее на луне, она оказалась обременена тремя обязанностями. Раньше, в ее задачи входили восход солнца и орошение страны радугой. Но как только подъем луны стал ее дополнительной обузой, ей пришлось снять с себя ответственность за радугу. Селестия доверила создание радуги пегасам Клаудсдейла. В первые десятилетия создавать Спектру нам помогали могущественные единороги. Спектра — это чистый пигмент, чистый цвет. Все в мире наполнено Спектрой, но ее нельзя просто так взять и собрать. Невозможно отделить цвет от объекта. Поэтому Спектру создавали искусственно, при помощи магии, — говорившая не отрывала взгляда от розовой пони. — Так было до тех пор пока наши лучшие инженеры не совершили прорыв. Они открыли оригинальный способ извлекать пигмент, и способ этот оказался настолько безупречным, что его может выполнять даже простейшая машина. Но она все равно не сможет создавать Спектру из ничего. Компоненты должны быть подходящими. — Что натворили эти негодяи?! — вскричала розовая пони, разъяряясь с каждой минутой. Загадочная ораторша сорвала с себя маску, открыв много больше, чем свои глаза. Ее кожа была голубого оттенка, а грива сверкала радугой. Некоторые жеребята охнули, а Скуталу ощутила как слабеют ее ноги. Это была Рейнбоу Дэш. Мысли Скуталу смешались, она почувствовала головокружение. Это невозможно. Может быть, злой двойник? Или брошенная сестра? Рейнбоу Дэш не могла быть злой. Она ведь ее подруга, ее наставница… ее единственная семья, пусть и не по крови. Как… почему? Это было все, о чем она могла думать в этот момент. — Это должны быть живые пони! Только пони, в которых магия и Спектра свободно сосуществуют! — Рейнбоу Дэш запрокинула голову и неистово расхохоталась. — Только в этом случае реально отделить Спектру! И какая же это была потрясающая идея, какая чудесная и одновременно ужасная. Как же замечательно она сработала: мы получили возможность создавать в разы больше радуг, лучшего качества и при помощи настоящей Спектры. А еще это наконец-то подарило нам способ избавить Клаудсдейл от позорящих его невыносимых, неспособных летать пегасов! А-ха-ха-ха! Скуталу не могла этого вынести. Другие пони вокруг нее кричали от отвращения и страха, бегали по залу и требовали отпустить их, отбивались от пони в костюмах, что окружили их и сгоняли обратно в центр зала, а Скуталу просто не могла больше этого выносить. — Я ДУМАЛА, ТЫ ЛЮБИЛА МЕНЯ! — взвыла она, прервав хохот Рейнбоу. — А? — та посмотрела вниз и заметила янтарно-оранжевого пегаса. — Я думала, что ты любила меня! Как ты могла так поступить со мной? Я думала, что ты заботилась обо мне! После всей поддержки… Всю мою жизнь ты относилась ко мне как к родной сестре! А я считала тебя старшей сестрой! Ты была моей старшей сестрой! Ты заменила мне семью, которой у меня никогда не было, и ты это знаешь! — слезы вновь застлали ее глаза. От крика и рыданий у нее свело горло, но она никак не могла остановиться. — После… после всего этого… ты просто позволишь мне умереть? Я так старалась, ради тебя… Она смотрела в пол некоторое время. Вокруг нее стояла тишина. Затем Скуталу медленно подняла взгляд, и, хотя она не могла видеть из-за заполнившей ее глаза скорби, посмотрела прямо на Рейнбоу Дэш. Прямо в эти алые глаза, сквозь них, вглубь самой Рейнбоу Дэш. — Я думала… что ты любила меня. Рейнбоу Дэш посмотрела в ответ. В ее глазах не было никаких эмоций: ни любви, ни заботы, только безразличие. Однако взглядом она пожирала Скуталу. Рейнбоу Дэш заорала в ответ, и чистая, бурлящая ненависть вырвалась из ее рта: — ДА, Я ЛЮБИЛА ТЕБЯ! И я очень, очень старалась ради тебя! Я научила тебя всему, что сама знала, надеясь, что ты пройдешь испытание! Ты ведь могла, девочка! Я ведь знала… знала, что они здесь творят! С тех самых пор как я впервые создала Радужный Звуковой Удар, они ко мне обратились… Они хотели найти больше способов создавать Спектру. Они решили, что если мне удалось создать радугу, то я смогу помочь им в создании ее компонентов. Что ж, у них ничего не вышло. Но я многое узнала об этом месте. Я ведь управляющая здесь, ты в курсе? Я отработала себе дорогу наверх, тайно, притворяясь простой погодной рабочей. Как по-твоему, я бы смогла позволить себе тот особняк над Понивиллем? Как по-твоему… Она осеклась и тряхнула головой, вдруг вспомнив о своей злобе. — Ну что же, я попыталась! Твое спасение было в твоих копытах! Ты подвела не только себя. Ты подвела не только Клаудсдейл. Ты подвела меня! Ты подвела меня! А это наихудшее, что ты могла совершить. Ты теперь мертва не только для Клаудсдейла. Ты мертва для меня. Комната поплыла перед глазами Скуталу, пока она пыталась осознать то, что ей только что сказали. Ее разум раскололся, она потеряла возможность сосредоточиться на чем-либо. Она покачнулась, и упала бы, если Орион вовремя не расправил крыло, чтобы она могла опереться на него. Рейнбоу Дэш заметила это, ткнула в их сторону копытом и крикнула с еще большей яростью: — У тебя не может быть радости в жизни. Ты уничтожила меня. Теперь я уничтожу тебя. Рабочие! Вон тот коричневый! Его первого! — Нет! — Скуталу, Аврора и Орион разом вскочили на ноги. Пони в костюмах зажали Ориона в угол, оттолкнув его друзей в стороны. Он попытался отпрыгнуть и убежать, но один из жеребцов развернулся и лягнул его. Копыто попало ему в плечо, и Орион с воплем рухнул на пол. — Прочь, — рявкнули другие пони в костюмах на Аврору и Скуталу, оттаскивая скулящего Ориона к центру зала. Гигантская машина позади них ожила, и состоящая из цепей конструкция опустилась к полу. Теперь всем было видно, что там имелись оковы, в которые Костюмы и заключили Ориона. Храбро взглянув наверх, он повернулся к Скуталу. — Не беспокойся, Скутс. Я люблю тебя. Прощай. — … Прощай, Орион. — всхлипнула Скуталу. — Я… Я тоже тебя люблю. Цепи натянулись и подняли коричневого пегаса на самый верх, к шестерням, растянув его конечности строго вверх и вниз. — Мы обнаружили, что машина работает лучше, если сломаны ребра, — безучастно пояснила Рейнбоу Дэш. Цепи начали вращаться в противоположных направлениях, скручивая Ориона. Его крики практически заглушали отдающиеся эхом хруст и треск костей. Один или два острых обломка ребер вспороли его бок, и вопли сменились тихим, едва заметным хрипом. Цепи развернулись, оковы открылись, и изломанное тело пони свалилось в отверстие наверху машины. Скуталу в ужасе наблюдала за всем этим. Ее мозг, не способный осилить происходящее, больше не воспринимал эмоций. Она поняла, что верхушка машины была покрыта не ржавчиной. Это была кровь. Та же кровь, что сейчас выплескивалась из искалеченных останков Ориона по мере того, как его тело поглощалось ужасной машиной. Последним в отверстии исчезло направленное вверх копыто, а потом от пегаса ничего не осталось. Как только трубы над зеленым и красным чанами со Спектрой начали изрыгать из себя сверкающие цвета, зрение Скуталу поблекло. Последним, что она увидела, была Аврора, дрожащим голосом зовущая ее по имени, а затем Скуталу потеряла сознание. * «Фабрика Радуги – твои ужасы и страх во плоти. Фабрика Радуги. Там, откуда назад нет пути.» – Скуталу. Вставай. Вставай скорее, ну же, Скуталу! Очнись! Очнись! Скуталу замотала головой, недоумевая где она и что происходит. И вдруг она все вспомнила и вскочила на ноги. Аврора трясла ее за плечо, на ее лице застыл ужас. К ним уже приближались двое Костюмов с тазерами и цепями наготове. — Скуталу, они идут к нам! Что нам делать? Скуталу огляделась в поисках путей отхода. Все двери были вне их досягаемости, кроме одной. Той, к которой вели мостки. Пони в костюмах приближались медленно, не делая резких движений, чтобы жеребята не разбежались в приступе паники. Их оружием был страх. Скуталу осмотрелась еще раз, ища выход. И поняла, что выход был только один. — У меня есть план, — прошептала она Авроре. — И какой же? — Очисти, Лети, Падай, Заверши. Аврора кивнула, и ее глаза расширились, как только она уловила идею. Она повторила фразу чуть громче, чтобы ее услышали остальные перепуганные жеребята. — Очисти, Лети, Падай, Заверши. Все ясно. — Раз, — начала отсчет Скуталу. — Два, — пискнула Аврора, встав спина к спине со Скуталу. Костюмы были уже в паре футов от них. — ТРИ! — их общий крик прокатился по помещению, и все способные летать жеребята одновременно поднялись в воздух. Пони в костюмах охнули и отскочили назад, потеряв ориентацию. Все вокруг них смешалось. Самые сообразительные тут же взлетели и начали разить тазерами налево и направо всякого пегаса, до которого могли достать. — Этап первый, — скомандовала Скуталу. — ОЧИСТИ! По ее команде «отбросы» стаями атаковали темных пони. Копыта били по головам, и, хотя некоторые ученики падали на пол замертво, наибольшие потери несли пони в костюмах. Скуталу и Аврора запрыгнули на мостки у самой двери и попытались ее открыть. Дверь была заперта. — О, боже, что же нам теперь делать? — простонала Аврора. — Мы все еще на Очистке! — крикнула Скуталу, лягнув дверь. Аврора последовала ее примеру, метя в ту часть двери, где должна была находиться задвижка. Тем временем, на другом конце мостков Рейнбоу Дэш уже оправилась от шока, вызванного неожиданным бунтом, и заметила молотившую дверь Скуталу. — Убейте ее, — приказала она другим своим коллегам. — Убейте ее! — и галопом поскакала к жеребятам, забыв о наличии у себя крыльев. Скуталу зажмурилась, все сильнее и сильнее ударяя ногами в дверь. Та начала скрипеть, понемногу расшатываясь. Еще секунда, подумала она, и Рейнбоу Дэш до нас доберется. Все кончено. Мне конец. Она бы расплакалась, но слезы кончились. Однако, ничего не происходило. Дверь уже начала отделяться от рамы, кренясь внутрь. Вот-вот она должна была открыться. Скуталу приоткрыла глаза, бросив мимолетный взгляд на мостки. Все оставшиеся пони были здесь: образовав живую стену они сдерживали разъяренного голубого пегаса и ее подручных. Им не дано было долго продержаться — на глазах Скуталу все больше пони, корчась и визжа, падали вниз; некоторые попадали в ненасытную пасть производящей Спектру машины. Розовая пони из «Левитирующих Акров» была здесь, и как только дверь наконец-то была выбита в коридор, она повернулась к Скуталу и Авроре. — Летите, — приказала она им с болью в голосе. Пони хотела сказать что-то еще, но в этот момент живой заслон пегасов разлетелся в стороны от мощного удара. В образовавшемся проеме стояла Рейнбоу Дэш. Она встала на дыбы, вращая передними копытами в воздухе. Рана на ее боку сочилась кровью, а разноцветная грива была изодрана в клочья. Безумный вой вырвался из ее горла, а из алых глаз пропала последняя искра разума. — Давай, Аврора, — взмолилась Скуталу, повернувшись к выходу. — Мы должны лететь, если хотим выжить. — Я… я не смогу. Слишком трудно. Я же еще не выздоровела, — Аврора посмотрела на Скуталу, и ее глаза широко распахнулись. — Иди одна, Скуталу. Расскажи всем, что здесь происходит. Пусть все узнают, — она оглянулась на сильно проредившийся заслон учеников, которых Рейнбоу Дэш рвала на куски в приступе кровавого бешенства. Ее голубая шерсть теперь отливала багровым цветом, с нее капала кровь. Она наплевала на потребность в живых пони. Их еще будет немало. Клаудсдейл переживет небольшую нехватку радуги. Через пару месяцев будут новые занятия. Новые отбросы. А сейчас ее волновало лишь то, что Скуталу должна сдохнуть, и как можно болезненней. Десятки лет работы на Фабрике Радуги сломили ее. Она была единственной, кому позволяли появляться на публике, и то, что она с самого детства хранила в себе ужасную тайну, привело к психическому расстройству, излечить которое было не под силу ничему. Скуталу оставалась последней ниточкой, удерживающей ее рассудок, и неудача подопечной разорвала эту нить. Больше в ее разуме не оставалось никакой логики. Ее ничто не заботило, чувство сострадания пропало. Осталась лишь ненависть. Чистая, концентрированная, черная ненависть заполнила пустоту, где раньше находилась любовь к Скуталу. Рейнбоу Дэш больше не существовало, осталось лишь безумное чудовище. — Я едва тебя знала, Аврора, — прошептала Скуталу желтой пони. — Как жаль, что мы не встретились раньше, до всего этого. Мне жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, и мне жаль, что нам придется так же расстаться, — она шмыгнула носом. В ней все-таки нашлось немного слез. — Любая встреча друзей — желанная встреча, — подбодрила ее Аврора. — Ты слышала, что сказала та пони — лети, Скуталу. Лети. Прощай. — … Прощай, Аврора, — с этими словами Скуталу поднялась в воздух, развернувшись, последний раз взглянула ей в глаза, и ринулась в узкий коридор. Она не имела ни малейшего представления, куда он ее приведет, но она была готова ухватиться за любую возможность вырваться на свободу. Аврора пару раз сморгнула, стоя у двери. Теперь между Рейнбоу Дэш и Скуталу будет, по крайней мере, еще одно препятствие. Голубая пони спихнула последних учеников с мостков и спокойно направилась к Авроре. — Как трогательно. Думаешь, что тебе, никчемной, протухшей куче навоза, удастся выстоять против меня? Не смеши! Никому из вас не сравниться с моей потрясающей силой! — Любовь победит любое зло в этом мире! — Аврора упрямо выпрямилась перед остановившейся Рейнбой Дэш. Она стояла перед Дэш, преграждая ей путь в коридор. — Ну что ж, сучка. Давай посмотрим, как любовь поможет тебе победить это. И с этими словами Рейнбоу Дэш схватила одно из перевязанных крыльев Авроры и дернула, начисто оторвав его. Аврора рухнула на колени, стиснув зубы от чудовищной боли, но не издала ни звука. Этого Рейнбоу Дэш от нее не получит. Та схватила ее за второе крыло и потащила брыкающуюся, стонущую от боли пони к середине мостков. Здесь она подняла ее за крыло, тихо посмеиваясь над тем, как лицо Авроры исказилось от ужасной агонии, взлетела вместе с извивающейся желто-зеленой пони и направилась к верхушке радужной машины. Со злобным, визгливым смешком, она резко дернула за крыло в своем копыте, оторвав его от бьющейся в конвульсиях Авроры, и та полетела вниз. Она приземлилась на голову. Ведущая с мостков дверь захлопнулась от резкого порыва ветра, а машина стала производить самые яркие тона зеленого и желтого, какие она когда-либо производила за все время своего существования. И не было рядом никого, кто мог бы это оценить. * Скуталу на мгновение оглянулась назад, ее сердце тяжело стучало в груди. Это постоянное «тук-тук-тук» заглушило все звуки в ее голове, отдаваясь в ушах. Коридор был в точности такой же, как тот, что вел в амфитеатр — тесный, со множеством различных препятствий, возникавших на пути через неравные промежутки времени. Точно позади нее, примерно в пятистах метрах, летела проклятая лошадь, которая когда-то была Рейнбоу Дэш. Оба пегаса летели ровно, вытянув вперед передние ноги, хлопая крыльями с невероятной скоростью, одна пыталась спастись, другая — поймать. Скуталу отвернулась, вновь сосредоточившись на том, что находится впереди. Важно только это, думала она. Только то, что впереди. Позади нет никаких изменений. Забудь. Сосредоточься. Второй раз за последние дни инстинкты взяли верх над ней, и, несмотря на наполнявший ее ужас, окружавшую ее скорбь и преследовавшее ее зло, волнения оставили Скуталу и ощущение полета полностью поглотило ее. Она пролетала под кабелями и трубами, облетала над и вокруг рабочих, игнорируя возмущенные возгласы, которые немедленно повторялись, как только в них врезалась летевшая следом взбешенная пони Предоставив телу управлять полетом, в мыслях Скуталу лихорадочно искала любую возможность к спасению. Она ловко, на невообразимой скорости входила в крутые повороты, зигзагами носилась по бесчисленным лестничным пролетам, стараясь сбросить с хвоста смертоносного преследователя, но все было без толку. Сначала она хотела присмотреть какое-нибудь укромное место или щель, где можно было бы спрятаться, но вскоре отбросила эту затею. Даже вконец обезумев, Рейнбоу Дэш была слишком умна, чтобы так просто упустить Скуталу из виду. Но вот Скуталу показалось, что она наконец-то нашла решение. Где-то далеко внизу, из стены выглядывало что-то вроде мусорной шахты. Куда она вела — прочь из фабрики, или в какой-нибудь мусоросжигатель — Скуталу не знала, но рискнуть стоило. Она мельком оглянулась, чтобы убедиться, что сбрендившая кобыла была еще достаточно далеко. Рейнбоу Дэш же не обращала внимания ни на какие опасности, мешавшие ей поймать добычу. Она прорывалась через провода и кабели, отскакивала от раскаленных труб и таранила любое препятствие, вместо того, чтобы облетать его, но столкновения достаточно замедлили ее, чтобы у Скуталу появилась возможность оторваться. Пони резко остановилась над открытой шахтой, надеясь на ее безопасность. — Падай, — пробормотала она, закрыв глаза и сложив крылья, преодолевая сильное желание расправить их снова. Как только тени поглотили ее, она начала считать про себя, гадая, куда выведет ее шахта, и надеясь на лучшее. Раз. Два. Три. Она открыла глаза, расправила крылья, зависла в воздухе и взглянула наверх. Рейнбоу Дэш была там, смотрела на нее через шахту. Ее сумасшедшие глаза дернулись, а копыта ударили о край отверстия. Она оказалась слишком крупной, чтобы пролезть в шахту, в которую едва пролез жеребенок. Но потом, ярость на ее лице сменилась зловещей улыбкой. Она снова расхохоталась, и смех ее эхом отразился от стенок шахты и проник в голову Скуталу. – Дура! С выбором пути у тебя всегда были проблемы! – поддразнила она ее, снова рассмеявшись. Скуталу, наконец, посмотрела вниз, смутно догадываясь о том, куда попала. — О, нет! — вскрикнула она. Она снова оказалась в амфитеатре. Вот только теперь он был забит пони в костюмах, уже окружавших ее, и их маски, казалось, ухмылялись ей, когда Рейнбоу Дэш отдавала приказы из шахты. — Не вздумайте убить ее! Я сама это сделаю! Поймайте ее! Свяжите ее! — она заржала от триумфа. Костюмы ударили Скуталу разрядами из тазеров и, поймав ее безвольное тело, положили его на пол. Скуталу потеряла сознание, получив новую порцию электричества, а, придя в себя, обнаружила что лежит на холодном полу, закованная в цепи. Она попыталась освободиться, но едва смогла пошевелиться. Цепи медленно подняли ее маленькое тело лицом к лицу с пегасом. Эта пони была густого, кровавого цвета, поблескивавшего в искусственном свете фабричных ламп. На ее гриве еще оставались небольшие клочки благородных цветов радуги, но в основном это был тот же красный цвет, в тон ее шерсти. Во многих местах кожа была ободрана, грива и хвост кое-где были вырваны начисто. Кто это такая, Скуталу поняла лишь по алому цвету вперившихся в нее глаз. – Последние слова, жалкая, ублюдочная пародия на жеребенка? Скуталу задрала голову, все еще сохраняя остатки достоинства. – У тебя очень красивые глаза, – тихо, но четко проворковала она.
Похожие новости: Тихая Ави.1 часть. История Фреди или что такое дружба. Horror city Smile.exe Кексики(Cupcakes) Моя маленькая пони крипи